Куда и сон девался?

На работе пока еще никого не было, так что Матильда занялась кофе.

Антон явился первым.

– Привет!

– Доброе утро, Антон Владимирович.

– А мы не перешли на «ты»? Вчера?

Мария-Элена, перехватившая управление, невинным взглядом дала понять, что вчера ничего не было. Или не с ней. Или у нее потеря памяти.

Бывает.

Антон нахмурился и присел на край стола. Матильда привычно восхитилась силуэтом. Малена только вздохнула.

Почему все так складывается? И те, кто тебе нравится, не обратят на тебя внимания? Или обратят, но не то. Не такое, как ты хочешь.

Обидно…

– Давид тебя до дома довез?

– Да.

– Надеюсь, лишнего он себе не позволял?

– Господин Асатиани вел себя как джентльмен. – Малена откровенно не понимала, к чему вопросы, но…

«Ревнует?» – предположила Матильда.

«Да быть не может!»

«А почему?»

«У него эти… Юля-Диана-Ирина-Карина».

«И что? Малечка, это закон жизни, пока ты никому не нужна, ты никому и не нужна. Появится хоть один парень – и все остальные тут же обратят на тебя внимание. Факт».

Антон кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Малена… У меня к тебе вопрос.

– Да, Антон Владимирович?

– Так получилось… – Шеф выглядел даже чуть смущенным. – Я купил для мамы два билета на «Летучую мышь», у нас гастроли приехали, Пермский драмтеатр, кажется… а у мамы зуб разболелся. Билеты на сегодня, пропадут ведь…

Малена смотрела, чуть приподняв бровь.

– Может, пошли сегодня в театр?

– Я?

– Ну, раз я тебя приглашаю?

Малена вздохнула.

– Антон Владимирович, я на вас работаю. Это неэтично.

– Мне тебя уволить?

– Нет. Пригласите Юлию Павловну, она будет рада…

После вчерашнего – почти повисло в воздухе.

– Не пойдешь? – рыкнул Антон, соскакивая со стола.

– Простите. Это неправильно.

Шеф хлопнул дверью кабинета.

Малена кое-как выползла из-за стола и удрала в туалет. Хотя бы на пару минут.

Неромантично?

И плевать! Зато можно закрыться в кабинке, упасть на унитаз (не для черных дел, а скорби ради) и предаться отчаянию.

– Тильда, вот почему все – так?

– Ну как – так? Малечка, не грусти! Мужчина ревнует, мужчина перетягивает тебя на свою сторону…

– Но я-то не могу этого принять.

– А правда – почему?

Малена так удивилась, что даже отчаяние куда-то пропало.

– Ты не понимаешь?

– Он нравится тебе, ты заинтересовала его, почему бы не прогуляться в театр? Тебя это ни к чему не обяжет?

– Так ведь не в обязанностях дело! Тильда, милая, это будет такая ловушка…

Матильда продолжала недоумевать. Малена демонстративно спустила воду, вышла, посмотрелась в зеркало.

Нормально, разве что щеки чуть покраснели… пудреницу, что ли, с собой носить?

– Не вздумай!

– Почему? – искренне удивилась герцогесса.

Да, косметика в ее времени не приветствовалась, но здесь-то все нормально? И разнообразно, реклама просветила…

– Прыщами покроемся. Я потом расскажу.

– Почему не сейчас?

– А кто мне объяснит про подставу?

Малена фыркнула, возвращаясь к нормальной окраске.

– Две причины. Даже три. Первая – Давид. Вчера я была заявлена как его девушка. Если меня тут же увидят с Антоном, будут воспринимать…

– Как флюгер. Поняла.

– Да. Ты это называла… кофедавалка?

– Да. Вторая причина? Вдруг вас и не увидят?

– Увидят. Наверняка – город маленький, не те, так эти. Антон личность заметная…

– И половина баб города знает его на цвет, вкус и… щуп? Ощупь?

– Не опошляй. Тебе не идет.

Матильда фыркнула, но дальше ерничать не стала. Ладно, перебьется.

– Вторая причина как раз эта. Мать Антона и его женщины.

– М-да, отмахиваться замучаемся. А третья?

– Это неэтично. Ты сама меня учила – не гуляй, где работаешь, не работай, где гуляешь. Было?

Матильда зависла.

Ну да. Учила. Она – Малену, а ее – бабушка. Наш мир несправедлив, и сексистов, или кого там как называть, в нем – выше ушей.

Мужчина может покрыть хоть всех женщин, которые с ним работают, и воспринимать это будут одобрительно. О, какой у нас жеребец!

Если женщина позволяет себе на работе что-то подобное (да хоть бы и один роман) – ее воспринимают как продажную девку. И карьеру она сделала тем самым местом, и гнать ее надо, пока тут коллектив морально не разложился. Красиво это звучит, некрасиво – не важно. Работает эта теория во всех учреждениях, от администрации президента до курятника.

– М-да…

– Слухи, сплетни, и получится у меня… у нас такая репутация, что даже в публичный дом не возьмут. Разве что по блату.

Матильда от души расхохоталась. Потом подумала.

– Вот козел!

– Он мог просто не подумать, – выгородила Малена Антона. И даже не сомневалась, что так и было. Одна норма морали для мужчин, вторая для женщин. Так же, как разная физиология и анатомия. Жизнь…

Можно бунтовать. А есть ли смысл? Вон, феминистки допрыгались, пришлось женщинам профессии шпалоукладчиков и каменщиков осваивать. Не хотите камушки потаскать?

Тогда думайте, прежде чем требовать. А то, может, к правам еще и обязанности прилагаться будут?

– И что? Мы теперь не можем выйти ни с кем, кроме Давида?

– Можем. Только выглядеть этот человек должен так… ну ты понимаешь?

– Чтобы Давид оказался на его фоне супермачо и вне конкуренции?

– Примерно.

– Вопрос на сто баксов.

– Тильда!

– Но где такого взять?

– Понадобится – разберемся. А пока можно жить спокойно.

На том девушки и сошлись, возвращаясь за стол.

Обидно, конечно. Гастроли, всего неделя в городе, а они в театр не попадут. Ну и ладно!

Можно посмотреть шикарную экранизацию Яна Фрида с братьями Соломиными, Удовиченко, Видовым, Дмитриевым… Сколько лет летучая мышка Фрида вне конкуренции? И еще десять раз по столько же будет! Точка!